Воинская специальность – разведчик-пулеметчик. В мои обязанности входило все, что полагается по знанию устройства и обслуживания пулемета, стрельбы и взаимодействия с другими разведчиками в составе группы. Кроме того нужно уметь маскироваться, пользоваться штатными средствами из минно-взрывного дела, обладать навыками инженерной подготовки, чтобы соорудить дневку группы или наблюдательный пункт, по топографии — ориентирование по компасу и карте, а также без них. Кроме того знание и укладка парашютной системы.
Учения, полевые выходы, занятия по тактико-специальной подготовке проводились регулярно. В основном мы отрабатывали самые типичные способы ведения войсковой разведки — налёт, засада, поиск, известные со Второй Мировой войны. Есть ещё диверсия, но у нас по крайней мере этот способ разведки не отрабатывали. Сценарий стандартный вполне:
— День №1 и ночь отводился под поиск. Командиру группы даётся информация о том, что нужно найти и в каком месте, группа выдвигается и ищет.
— Как нашли объект, совершаем на него налёт.
— После этого уходим на днёвку.
— Оттуда выдвигаемся на засаду.
— И после этого выходим на полигон для боевых стрельб в составе группы. Отстрелявшись, совершаем марш-бросок до ППД, отрабатывая отрыв от противника.
По ходу выполнения нас контролируют по сеансам связи, которые мы должны обязательно отработать. Время выполнения каждого задания ограничено, если группа не успеет, то провалится.
На стрельбище разворачивали учебные точки, на которых обычно проводили военно-медицинскую подготовку, тренировки на командирском ящике по прицеливанию, сборку-разборку и обслуживание оружия, метание учебной гранаты. Плюс, само стрельбище, где отрабатывали упражнения учебных и контрольных стрельб.
В обычные дни при выходе на стрельбы мы также отрабатывали тактические элементы — обход, охват, реакция на противника справа/слева. На обратном пути со стрельбища, в зависимости от настроения командира или замкомандира группы, могли пробежать марш-бросок для отрыва от противника на разные дистанции, от 3 до 7-8 км.
Огневая подготовка
Моим пулеметом был «Печенег». Давали сведения об устройстве оружия, сведения из баллистических таблиц стрельбы, основы стрельбы, но, скажем так, тем, кто этого требовал и желал узнать. Я хотел изучать оружие «настоящим образом» — получал необходимую информацию. Впрочем, это ещё зависело и от командира группы. Один из командиров попадал в серьёзные «прожарки», знал, чего в бою стоит пулемёт, поэтому его пулемётчики обучались как следует, со всей положенной теорией. И это не была глупая муштра в стиле «из какого сплава стали сделан ствол вашего пулемёта 1900-такого-то года выпуска?».
Однако, имелись и те минусы, про которые хочется пояснить. Теория по баллистике давалась отрывочно и неполными данными. К сожалению, вместо того, чтобы провести лекцию о сведениях, допустим, внутренней и внешней баллистики, о явлении выстрела и факторах, влияющих на полёт пули, о рассеивании, мы получали вырванные из контекста готовые решения под узкоспециализированные моменты. Чуть-чуть про понятие тысячной, чуть-чуть ещё чего-нибудь. Народ с ума сходил, когда приходилось тупо зазубривать непонятные углы вылета, углы падения пули на разных дистанциях — что это? как работает? как устроено? Проблема заключалась в отсутствии последовательного изложения, хотя в «Наставлении по стрелковому делу» материал излагается наглядно и в правильном порядке, который давно известен.
То же самое про основы стрельбы. Давали все эти мнемонические правила, вроде «ветер пулю так относит, как от прицела 2 отбросить». Но тут дают, например, про поправки на ветер, а тут не дали — поправки на движение цели. Дали поправки поднятия траектории над уровнем моря, но не дали про угол места цели — а как в горах без угла места цели стрелять, понять сложно. Так что выходил эдакий калейдоскоп.
Стрельбы на большую дальность проводились, по достаточно габаритной цели на расстоянии 650 метров. Что касается корректировок, то это выглядело так. Прибегаю с пулемётом на огневой рубеж, занимаю положение для стрельбы, офицер даёт команду "Наблюдай". Пошли, допустим, цели «бегущий человек», я открываю огонь. Если офицером является мой группник или просто добросовестно относящийся к процессу подготовки, то может откорретировать: «Ниже бери/выше бери». Таких занятий, как по книжке — «Пулемётчик Сидоров, ориентир 4, левее 50 метров, дальше 10, миномётный расчёт в кустах!», — такого не проводилось. Просто «левее, правее, ниже, выше». Положенные цели на всех дальностях до 650 метров мы валили вполне уверенно. Не скажу, кстати, что 650-700 метров — это «далеко». Прицельная планка размечена и под большие дальности.
Специальные стрелковые упражнения в программу не входили. Вот эти все штуки, вроде правил ведения кинжального огня, со стрельбой стоя, как показывает Александр Петров, где он короб в грудную мишень ровно укладывает — таким не занимались. Не было ведения огня с короба, когда не успеваешь поставить сошки, что сейчас много где практикуется. Отрабатывали стандартные учебные и контрольные стрельбы: вот тебе 30 патронов в ленте, часть из которых трассирующие, а вот цели, бей.
Когда стреляли на тактико-специальных занятиях, то тут объяснялось всё, что касается изучаемых способов ведения разведки — где короткими стрелять, где длинными, где непрерывными. Способы быстрой смены короба, способы быстрого занятия положения при стрельбе, переползания, перебежек — поставили. В налете/в засаде мне прямо объясняли, что первые 50 или даже 100 патронов можешь высаживать в сторону предполагаемого расположения противника одной непрерывной очередью, чтобы создать тот самый шквал огня. Однако, если смотреть с позиций сегодняшнего дня, то было куда расти — перенос огня по фронту не особо поясняли как делать, как примерно распределяется количество пуль на погонный метр фронта, когда «нарезаешь сектор» очередями. Не знаю, нужно ли прямо это срочнику в мирное время, но запас для роста имелся.
Так что в целом, по пулемету, могу сказать, что базу дали, навыки поставили, упражнения контрольных стрельб мы выполняли на «4» и «5» стабильно. Но вот в теории большие пробелы: бессистемность, непоследовательность, отрывочность. Люди в армию после школы приходят — а ведь там тоже цельной картины мира больше не дают. И вместо упорядоченности их нагружают ещё хаотическим набором сведений, который плохо укладывается в голове. «Теория без практики мертва, а практика без теории — слепа».
Топография
По топографии готовили всю группу целиком, в отличии от рассказа контрактника из бригады в ЮВО. Потому что контрактные группы могут позволить себе постоянный головной дозор, а срочники нет — сегодня в «головняке» ты, завтра я, после завтра он идёт.
Тут тоже давали базу — карта, компас, линейка. Показали, что такое масштаб, географические координаты, рассказали про поправку направления, магнитное склонение компаса, что такое дирекционный угол, почему дирекционный угол — не магнитный азимут, и наоборот. Как по азимутам и дирекционным углам ходить, что такое сближение меридианов. То есть всем известная база: сидели с картами разных масштабов, переводили, координаты точек искали.
И, опять же, есть куда расти. Одно дело подготовка срочника-сержанта, а другое дело — офицера. Открываешь советский учебник военной топографии 1977 года за авторством Николаева — тут тебе и о зонах Гаусса-Крюгера, о номенклатуре карт, про земной геоид и эллипсоид, всё расскажут. Вряд ли это нужно срочнику. Главное для срочника — владеть базой, позволяющей отмечать координаты объектов, пройти по карточке с азимутом, выйти на пункт сбора, если отбился и заблудился. Практический пример, опять же: прыгаете с самолёта — нужно знать курс самолёта и смотреть куда он полетел, чтобы быстро сориентироваться по северу/югу, представлять, в каком направлении сбрасывают группу и где установленный пункт сбора.
Поэтому можно сказать, что качество топографической подготовки — уверенная «4». Ну, и надо понимать, что топография в базе своей не является чем-то недостижимым, не математический анализ. 2-3 системы координат, 3 типа углов, чем они отличаются и как одно из другого выводить — это всё, что нужно. И несложно. Парни из военно-патриотического клуба знали всё это до армии, кстати.
С трекерами GPS/ГЛОНАСС работали, однако они оказались то ли сырыми, то ли их, как часто делают в России, сначала использовали и сломали, а потом стали инструкцию читать. Чуть в лес углубишься, теряют точность и всякую связь. Правда, через несколько лет от других людей услышал, что их отладили и стали использовать в полном объеме.
Медицинская подготовка
ВМП лежала на фельдшере, который имел соответствующее образование и работал в «скорой помощи». Он на учебной точке занимался проведением занятий.
Преподавался необходимый минимум: бинт, жгут, промедол, наложить шину Крамера и оттащить из-под обстрела. Виды повязок... В принципе, всё.
Здесь я оценок давать не буду, потому что копий много сломано на эту тему. Кто-то говорит, что достаточно перевязочного пакета, жгута и шприц-тюбика с промедолом, кто-то хочет малые и большие аптечки каждому бойцу раздать. Понятно, что тема актуальная и даже можно сказать модная. Из-за увеличившегося объёма работы внутри страны и за рубежом, из-за появления информации о том, как с ВМП и тактической медициной дела обстоят у противников.
Понятно, что почитав книжки (тот же учебник санинструктора 1976-го года) и пообщавшись с медиками, представление по теме расширяется и углубляется. Учебник санинструктора довольно увесистый и знать этот военнослужащий должен много, и учить многому, начиная от оказания первой медицинской само- и взаимопомощи — и заканчивая тем, что можно пить/есть в определённой природно-климатической зоне (то есть основы выживания). Вот по выживанию на природе информации давалось мало, но имелось время на самоподготовку и книжка «Спутник разведчика», так что кто тянулся к знаниям, тот мог узнать то, что его интересовало — как подлечиться в полевых условиях, из каких трав сделать целебные отвары.
Разведчики-санитары отличались от остальных разведчиков только наличием медицинской сумки. Анатомию человека применительно к ранениям почти не изучали: вот рана, вот пальцевое зажатие, вот жгут выше/ниже раны (написать время, жгут ставим не более, чем на 1 час), вот так колем промедол, как оттащить в безопасное место. Показывали сердечно-лёгочную реанимацию, по старинке. Рассказывали, что делать при ожогах и ударе электрическим током. В общем, не так уж и много всего, но достаточно, чтобы пройти тест по медицинской подготовке при сдаче на гражданские водительские права, например — как у меня вышло после службы... через 2 года. То есть неплохо запомнил вложенное, и вкладывали неплохо. Единственное, мы оказывали взаимопомощь, чуть-чуть не хватило практики по самопомощи, когда ставишь жгут сам себе и делаешь перевязку.
Связисткая подготовка
Нет, связной подготовки не проводилось для обычных бойцов, потому что техника слишком сложная. Специально готовили радистов в учебке, они занимались отдельно и имели определённый уровень допуска — это тоже разделитель.
На несекретной радиотехнике работали в нарядах, там уже все настроено. Научили основам радиообмена, но особо глубоко не забирались.
Командирская подготовка
Положительный момент имелся в наличии — одно время командиров отделений пропустили через командование подгруппами (разведдозором, например), даже через командование группой. Именно сержантов-срочников. Соответствующие занятия по ТСП провели: засада, налёт, встречный бой, досмотр. Разбирали ошибки и проводили вновь. Эти занятия способствовали развитию смекалки, голова у сержантов начинала работать. Допустим, что не надо лоб в лоб бодаться, а отправить подгруппу во фланг зайти, охватить, обойти и далее по обстановке.
Однако не проводилось занятий, как они выглядят по «Боевому уставу, ч.3»: поиск ориентиров, разведка целей + управление огнём отделения, по-мотострелковому. Такого не было, поэтому желающие занимались самоподготовкой в этом направлении. В основном же подготовка командиров отделения сводилась к выполнению поставленных группером задач — как умеешь, — или в наряде по дежурному подразделению по охране ППД. Но это же сопутствующее занятие, а не основное.
Про марш-броски
Расстояние особо не засекал, но если по знакомым маршрутам так прикинуть и оттолкнуться от времени, то да, где-то 30-40 за раз ходили, по совокупности за несколько дней нахаживали около 70 км, наверное. Вес снаряжения около 20 кг, может, немного больше. И тут надо как следует пояснить что к чему и почему.
Нормальный командир никогда не погонит группу по какому-то маршруту просто, чтобы специально набрать расстояние. Всегда выбирается наиболее рациональный маршрут, с учётом возможности скрытого подхода к объекту, с соблюдением маскировки и всего причитающегося. И если такой путь занимает 10-15 км, то почему бы по нему не пройти? Исключение составляли случаи, когда скрытно подобраться к объекту очень сложно — тогда да, идём столько, сколько нужно пройти. То же относится и к зонам затопления местности, зонам заражения оружием массового поражения и другим условиям стратегических учений или полномасштабной войны, «когда на Ла-Манш пойдём». И те случаи, когда старший группы не знает местность, плохо рассчитал маршрут и не подготовился к задаче, хотя в учебно-тренировочном районе бывает не первый раз — тогда и начинается «не нойте, бойцы, мы в училище и по 80 км ходили», и вот эта вся сомнительная «мотивация».
Причина выбора наиболее рационального маршрута предельно проста: личный состав устаёт, усталость на марше накапливается и работает против группы. Ярчайший пример — когда курды с расстояния нескольких метров положили турецкий патруль в горах. Турки просто задолбались, потому что видно, что идут в гору в броне, в шлемах, с экипировкой. Меж тем курды затворами защёлкали за минуту-две до контакта, а этот звук очень далеко слышно, тем более в горах. И тем не менее туркам, видимо, было абсолютно наплевать уже на всё, отупели от натуги. Когда по ним начали стрелять, то один инстинктивно руками стал заслоняться — детский жест полного отчаяния, они даже за оружие не успели взяться, хотя у них был с собой пулемёт против двух стрелков с АК.
На тактико-специальных учениях очень важно время выполнения задач, поэтому ещё рулит умение составить наиболее рациональный маршрут. Чем быстрее ты обнаружишь объект в поиске, тем быстрее налетишь. Налетел — раньше ушёл на днёвку, больше отдохнул, бодрее «засадил». Раньше заночевал на полигоне — лучше отдохнул и лучше отстрелялся на стрельбище, после которого резво ушёл в отрыв от противника. Каждый удачный предыдущий этап этой последовательности повышает шансы на успех в следующем этапе.
Поэтому можно сказать, что ходили много по совокупности и ходили регулярно, за счёт чего держали маршевую выносливость на высоком уровне.
На «скачки» выходила спортгруппа из контрактников, специально для этого сформированная. Они почти не ездят на учения, вряд ли не ездят в командировки (по крайней мере, у нас), ходят в наряды в ППД. Их фокус целиком на соревнования, поэтому у них выходит лучше, чем у обычных групп. Да и хорошо, в общем-то.
По поводу укладки рюкзака и снаряжения, их веса. Тут тоже абсолютно важен рациональный подход. Но также он натыкается на тех, кто ведёт группу. Если это контрактное подразделение в последние пару лет, то там устраивают по 2-3 строевых смотра: один уставной, где смотрит командование бригады, один полууставной смотр и один реалистичный, где смотрит командир группы. Соответственно, комплектация везде разная — хуже всего на уставном смотре, поскольку там неподъёмное количество вещей. У нас же, у срочников, в 2013-2014 гг. зависело от командира группы. Если командир грамотный, то он и задачу продумал — может быть базу построим в лесу, а значит в район выполнения задачи с базы выйдем с 15-20 кг за плечами и на поясе, благодаря чему приобретём необходимую мобильность. Иногда, конечно, бывают условия, когда базу не построишь, тогда можно и 30 кг носить с собой. И их можно распределить рационально — не вопрос, обычно так с группёром-офицером и выходило. Вопросы возникают тогда, когда группу собирают на задачу дембеля, на тактико-специальных учениях. Тогда начинается игнорирование комплектования снаряжения по воинской специальности, а действует принцип «слонам больше, мне поменьше». Ты пулемётчик? Вот тебе ещё имитация мин в придачу. Ты высокий и здоровый? Тащи рюкзак медика вдобавок к двойному б/к.
На занятиях в лесу выходило по-разному. Один командир группы приказал взять только холостой боекомплект, ОЗК, имитацию взрывных средств, тёплую одежду и минимум необходимой пищи. Другой командир распорядился набрать всего, чтобы тупо был вес в рюкзаках — вот там спокойно 20+ кг вышло.
Способ перемещения в основном быстрый шаг. Но на одних учениях двигались рваным бегом, до сих пор не знаю из-за чего. То ли элементы боевого порядка растянулись, то ли ещё что. А на отрыве от противника ты всегда бежишь, при этом некоторые выбиваются из сил, с них снимают часть экипировки.
Да, и внесу ясность про знаменитые спецназовские 40+ кг снаряги. Пересматривал недавно ролик по медицине с Доктором Ливси. Он военный медик с высшим военно-медицинским образованием и огромным опытом. И брал он рюкзак и снарягу медика общим весом около 40 кг в горы, на выход группы, когда надеяться можно было только на себя. Сильно отличается от групп срочников, потому что у нас ни знания и навыков, по которым пришлось бы столько тащить, ни соответствующего медицинского обеспечения. У Ливси в рюкзаке групповой комплект с кучей перевязочных средств, ворох пластырей, пачки таблеток «от головы», «от сердца», от расстройств ЖКТ, от отравлений, набор хирургических инструментов, обезболивающие разных видов, жгуты, шины, турникеты, кровеостанавливающие порошки. И это на всю группу. У нас в этом плане значительно меньше.
Когда ещё 40+ килограммов оправданы? Когда кругом враждебное население и надеяться в районе проведения операции можно только на себя. Не знаю точно, как планировалось использовать советские бригады спецназа ГРУ на оперативную и стратегическую глубину в несколько сотен километров, но подозреваю, что собирались опираться на партизан из местных европейских коммунистических партий и их молодёжных организаций. Соответственно, борьба за господство в воздухе, контейнерная доставка оружия и боеприпасов вместе с группами специального назначения, которые становились бы ядрами партизанских отрядов. Так что базирование и лояльно настроенные люди были, что уменьшало до определённого уровня носимое при себе за раз имущество. А когда ты идёшь в полностью враждебное окружение или где нейтральное большинство, а лояльно настроенные и враждебно настроенные примерно поровну занимают территорию — и ты не знаешь пока кто есть кто, — тут 40+ кг могут быть оправданы, да. Короче говоря, 40+ кг более характерны для противопартизанских действий специальных подразделений: в SAS (Великобритания) так начали ходить, кое-кто из спецназа ЮАР так ходил, а у нас во время боевых действий в Афганистане и Чечне началось. Опять же, от местности зависит и от возможности построить базы и создать тайники.
Отсюда логично вытекает вопрос: а как тренироваться? Нужно гораздо больше силовых тренировок, чем обычно, нужно действительно закачать поясницу и грудной отдел спины, создать спину-«раму». Вера во все эти байки про «выносливых дрищей в специальной разведке» заканчивается тем, что однажды ты обнаруживаешь позвоночник просыпавшимся в трусы, а колени выгнуты назад, как у страуса.
Выносливость для отрыва от противника набирается кроссами от 3 до 8-10 км, по нормативам на отличную оценку и чуть выше, например, 11 мин 30 секунд или 12 минут на 3 км.
Маршевая выносливость набирается несколько иначе. Приведу в пример рассказ знакомого из одной прославленной бригады специального назначения. Брали «не очень много, но и немало», то есть оружие с боекомплектом холостых, воду, ОЗК и тому подобный необходимый минимум. И с таким тренировочным весом в конце каждой недели совершали марш, постепенно набирая расстояние. Первая неделя 5-10 км, вторая 15-20, к концу месяца до 40 км. Не бегали, ходили быстрым шагом. График тренировок плавающий, наращивали на определённом этапе, затем сбавляли, потом снова наращивали, чтобы организм восстанавливался. Перед командировкой поменьше нагрузку давали.
Призывы бегать в броне и с огромными рюкзаками научно обоснованной почвы не имеют. Зато имеют строго отрицательный результат. Хорошо, когда тебе до 25 лет и ты пришёл на 1 год срочки или на 3 года контракта, и всё. А если ты запланировал прослужить 12-15 лет до определённых льгот? Или 20-25 офицером? До 25-27 лет обмен веществ отличный, суставы и связки заживают как на собаке. Но потом всё это вылезет и начнёт накапливаться. Чем дальше, тем хуже, начиная с 27-28 лет. Поэтому тренировки в бронежилете стоит применять больше к силовым упражнениям (если хочется, ведь есть другие виды отягощений), а также оставлять их для сдач неких нормативов, которые проходят 3-4 раза в год.
Однако, несмотря на то, что в броне не стоит бегать, в ней в последние годы приходится ходить. Раньше люди определённым образом съезжали с этой темы, чтобы поменьше нести, но сейчас бронежилет требуют. Автоматически вес экипировки прибавил от 7 килограммов и выше. Правда, это компенсируется тем, что идёт борьба за снижение веса брони для мобильных групп, но... Процесс еще недостаточно устаканился.
Еще про теорию
Жирный минус в теоретической части нашей подготовки — как раз почти полное отсутствие изучения даже наиболее вероятных противников. Те из бойцов, кто налегал на самоподготовку, хотя бы выучили звания и эмблемы некоторых видов вооружённых сил США и ФРГ и их родов войск, а также немного по Китаю, хотя он не в нашей зоне ответственности. Очень странный момент, потому что мы же разведка — это наши прямые обязанности: знать облик большей части видов военной техники, структуру и вооружение хотя бы пехотного отделения/взвода, сведения о контрразведывательных и полицейских мерах противодействия нашим разведгруппам в тылу, изучать базовое стрелковое оружие хотя бы в виде теории. Вплоть до того, как выглядят следы гусеничной и автомобильной техники сухопутных сил противника. В общем, чем больше разведпризнаков — тем лучше. Но у нас как-то совсем по верхам прошлись в этом плане.
________________________
Подводя некий итог, можно сказать, что с практикой дела обстояли хорошо, но, возможно из-за недостатка времени, не хватало теории и системности в её подаче. Учебный процесс держится на энтузиазме офицеров.
Вспомнил ещё момент с огневой подготовки, когда нам просто говорили: «Ставьте прицел 3, а для этой мишени 4, и вот по этой бери в центр, а по этой под неё ставь, и мишени упадут, всё будет хорошо». Или начальные упражнения из курса стрельб не использовались, почти сразу перешли к подготовке с закреплённым оружием, полагавшимся по ВУС. А ведь не все до армии занимались стрельбой или хотя бы интересовались военным делом.
И приходилось догонять по теории, чтобы понять, почему именно так, а не иначе. В принципе, механически повторяли и попадали, но объяснения не хватало. После чтения соответствующей литературы, могу точно сказать, что боец не должен быть в положении папуаса, когда он просто запомнил набор механически зазубренных действий. Ибо как только произойдёт что-то нештатное, то он растеряется. И системный подход в теории с практикой нужен как раз для того, чтобы мозги включились, на основе опыта и понимания процессов выработалось ответное решение. Вот это вот обучение папуасов вместо сообразительных бойцов и видится основной проблемой.
Про стрельбы
С этим полный порядок. И патронов по норме, и, как выше описал, и с качеством подготовки — достаточный уровень. Единственное, первые 8 месяцев занятия шли регулярно, в неделю проводилось 2 занятия по огневой или 1, но с дневными и ночными стрельбами. А дальше из-за внезапной проверки, Крыма и временного напряжения обстановки на какой-то момент занятия почти прекратились или велись сержантами-срочниками по минимуму. Затем всё вернулось на круги своя.
Интересные истории
История первая: о чистке оружия. На учениях участвовал в засаде, 100 патронов одной очередью холостых высадил. Они очень сильно пачкают ствол, но времени на чистку не хватило, всё бегом-бегом делалось. Мы отошли на днёвку перед днём боевой стрельбы, пулемёт я чистить не стал. За ночь влажность поднялась, нагар стал совсем жирным и схватил оружие камнем буквально. И всё, я не мог даже ударом берца по затворной рукоятке привести её в заднее положение. Пулемёт заклинило. Получил по полной программе за этот косяк.
История вторая: как потерять свою же днёвку. Сделали на учениях отличную днёвку, идеально замаскировали. И ведь не так далеко от ППД. Но очень утомились на занятиях, поэтому несколько раз намотали круги из-за того, что не отметили координаты на карте заранее. Еле нашли, ха-ха.
История третья: о бдительности. Как раз на предкрымской внезапной проверке боеготовности произошло. Мы вырядились в зимние маскировочные костюмы, белые, советские ещё, и прятались по кустам, ползали всё, вынюхивали. Наконец, нам это надоело, и тут сообразили, что работаем среди своих, говорим на одном языке, форма и экипировка одна, цвет лица один и так далее. Важный момент: в то время ещё не носили шевронов своих воинских частей и других знаков различия, только петлицы рода войск. А названия частей с той стороны (по условиям учений) уже знали. Поэтому подгруппа выдвинулась, притворились потерявшимися связистами, тянувшими полевую связь от части к части. Разговорились с братишками из одной из частей «противника», угостили сигареткой — и вот мы знаем название подразделения, фамилии командиров, чем занимаются, какие проблемы, кто с кем и как общается и как же их зимние поля подзадолбали. Далее прошли в расположение, сходили в гости, так сказать, отфоткали на смартфоны боевые листки, собрали информацию об имеющейся технике и всём-всём-всём. Дали сеанс связи, и сведения пошли в наш штаб.
История четвёртая: о факторах, влиявших на подготовку. Как-то на занятиях по топографии как раз, которые вели сразу 3 или 4 офицера, в класс вламывается старшина в звании сержанта. Без стука, без «Разрешите войти, разрешите обратиться, разрешите обратиться к личному составу?». И поперёк учебного процесса сразу стал руководить: «Э, мне на работу надо трёх человек, добровольцы есть? Нет? Ты, ты и ты — встали и пошли за мной». Немая сцена: «Милейший, а ничего, что тут сразу несколько офицеров и учёба идёт? » — «Да... ладно... пойду наряд напрягать...».
Ну, и просто зарисовка об отношении к происходящему тогда в Крыму во время учений. Кто-то рвался туда по идеологическим соображениям помочь, а кто-то устал от рутины, потому что две недели в землянках зимой — не сахар. Кто-то бросил запомнившуюся фразу: «Да поехали уже, там тепло, хоть война грозит и ядерная, ха-ха». Это про состояние боевого духа, а то иногда рассказывают, как «срочники не хотели туда ехать, их тащили, был слышен скрежет ногтей по полу».
Физподготовка
По ФП занятия проходили иногда нормально, а иногда очень своеобразно.
День начинался с утренней зарядки, которой иногда просто изматывали личный состав. Хотя в наставлении по проведению занятий по физподготовке, в теории физической культуры и спорта утром большие нагрузки не положены. Перед обедом или во второй половине дня — да, когда организм уже проснулся, когда 1-2 приёма пищи было, то есть люди банально наели сколько-то калорий, белков, углеводов и так далее. Вместо адекватной лёгкой зарядки мы иной раз бегали на 5 километров, с переползаниями, с упором лёжа, переходящим в упор присев, с хождением гуськом, с перетаскиванием «раненого», с коллективным перетаскиванием бревна. Утром, на голодный желудок и спросонья такое на хрен не нужно.
Перед обедом ФП проводили офицеры и проводили нормально.
С увеличением срока службы по вечерам стали заниматься сами.
Нормативы сдавали раз в квартал: кросс 3 км, 100 или 60 метров спринт, подтягивания, рукопашный бой на 8 счётов, метание «гранаты». Иногда кто-то сдавал выход силой вместо подтягиваний.
У меня сдача проходила хорошо, если бы я был офицером или контрактником, то набрал бы высший бал и получал максимальную надбавку за ФП. Может, метание «гранаты» надо было подтянуть, а с остальным на уровне.
Отдельно стоит выделить воскресенье. По идее, это должны быть подвижные командные игры, вроде футбола/волейбола, но у нас в первые несколько месяцев выходило 3 часа выматывающей прокачки. Ближе к дембелю мы уже занимались сами, поэтому успевали и побегать, и силовую подготовку провести, и боксировать на лапах, что мне очень нравилось.
Полоса препятствий единая: стена, разрушенный мост, пролом в стене, окоп. Её проходили на время. А ещё была тропа разведчика, которую можно проходить на скорость, по-спортивному, а можно тактически грамотно, в амуниции — тогда это раздел тактики. Эту полосу проходили и по отдельным элементам в составе группы (тактика), и на скорость (спорт), и тренировались в грамотном преодолении препятствий.
Что касается альпинизма, то у нас в отряде на тот момент служил только один офицер с допуском к проведению занятий по горной подготовке. Он из другой роты, поэтому его ребята занимались, а мы нет. Единственное, на тропе разведчика есть элемент, где стоит фрагмент здания из трёх этажей, а внутри лестница с площадками, и шест металлический рядом лежит. Самый мелкий в группе за него хватается за конец шеста, остальные в шахматном порядке берут шест от середины до другого конца, разбегаются и упирают разведчика в стену. Он перебирает ногами и буквально входит по стене в окно на третьем этаже, занимает позицию на лестнице и контролирует её. Тогда следующий идёт на второй этаж, остальные проникают через первый. Такая вот акробатика.
Рукопашкой занимались на 8 счётов, а также сами, ни ножа, ни штыкового боя почти не изучали — я имею в виду специальную рукопашку. Инвентарь и оснащение позволяли неплохо заниматься рукопашкой самим, что мы и делали, а вот для борьбы места не хватало на спортуголке, поэтому занимались проходом в ноги и чем-то подобным. Чтобы друг друга не расколбасить. С контролем синяков неудобно выходило. Мы с сослуживцем занимались на лапах — он держит, я бью. Я под 100 кг вешу, он тоже, два крепких парняги. Ну, и он зарядил мне лапой плашмя, не очень сильно, но быстро. Я не успел увернуться и лапа попала в скулу. Естественно, синяк — и пришлось писать объяснительную замполиту. Если в целом по подразделению брать, то средняя готовность по рукопашке оказалась высокой, в том числе за счёт хорошего отбора спортсменов-рукопашников.
Досуг
Скинулись на плазменный телевизор, в который вставлялась флешка с фильмами, которые качали с ротного компа. Так что кино обеспечивали себя сами. Во время чемпионата мира по хоккею пришёл приказ Министра Обороны смотреть матчи — смотрели. Программу «Время» в 21.00 тоже регулярно смотрели.
Забавный случай произошёл с литературой. Заехала директор бригадного клуба, посмотрела комнату досуга, в которой только пара плакатов на стенах и подшивка газеты «Красная Звезда», сказала, что «так жить нельзя» и попросила добыть художественной литературы. И один из наших прапорщиков, бывалый такой усатый донской казак, привёз бульварного вида чтиво из 1990-х, я имею в виду оформление. Стивен Кинг там был, несколько книжек с неплохой фантастикой, «Фредди Крюгер», «Челюсти» и ужастики категории «Б» — могу хвастаться, что Крюгера прочёл в армии. «Сияние» опять же прочёл, «Зелёную милю». А что до ужастиков, то я посмеивался, мол, зачем мне «Нашествие зомби-вампиров», если у меня каждый день такое здесь.
Пару раз ещё съездили на военно-патриотические мероприятия, где позанимались с детишками. Да и всё, наверное, по досугу.
Источник
https://ilya-prosto.livejournal.com/147987.html
